33 армия. Воспоминания

1894 г.р., член ВКП(б) с 1917 г. по 1945 г., партизан Гражданской войны на Кубани и на Урале.
До войны и в настоящее время управляющий конторы «Заготскот» Знаменского района.

В период оккупации - командир 1 взвода истребительного отряда, организованного Знаменским РК ВКП(б), затем командир 2 взвода 2 роты 33 армии.

Истребительный отряд у нас в Знаменском районе был организован в августе 1941 г. Командиром отряда был назначен секретарь РК ВКП(б) тов. Шматков, комиссаром истребительного отряда был утверждён Селиверство, который состоял при моём взводе.

Перед приходом немцев мы направились в место сбора штаба в районе т.н. Чёртов мост. При наступлении немцев на село Знаменку, наш истребительный отряд пошел по направлению села Подососонки, куда прибыли все 3 взвода организованно.

Отсюда по распоряжению комиссара истребительного отряда тов. Селиверстова мы направились взорвать мост на реке Угре в само Знаменке. На пути мы истребили один мотоцикл и мотоциклиста. Наши попытки в течение 3-х суток взорвать Знаменский мост не увенчались успехом, мост нам взорвать не удалось.

По возвращении обратно мы получили задание отправиться в колхоз Якимцево, где так же был мост и взорвать этот мост, хотя немцы его усиленно охраняли. Отряд наш тогда располагался в Новинской даче. Пошло нас 5 человек, но каждый из нас получил самостоятельное задание. Это дело нам удалось выполнить.

Затем нам было дано новое задание пересечь дорогу между деревнями Лугино и Корнюшково, чтобы подорвать немецкую машину и захватить продукты, что и было сделано. Машина была уничтожена, а продукты мы захватили с собой.

К ноябрю 1941 г. продукты, предварительно нами запасённые в лесу, кончились и в лесу жить нам стало невозможно.
Тогда мы получили задание от тов. Селиверстова добыть продукты на селе, чтобы иметь возможность продолжать борьбу с оккупантами. Шматкова в это время с нами не было, он был по ту сторону Знаменки вместе с председателем райисполкома Мокеевым.

5 декабря 1941 г. мы получили от населения продукты, нам помогло население Подсосонского сельсовета и на этот раз, особенно следует отметить население деревень Луги и Лунино Губинского сельсовета.

Мы всё больше и больше стали истреблять немцев и в конце концов они нас обнаружили и 15 ноября 1941 г. мы были окружены, которых было значительно больше, чем нас. Немцев было человек 125, причём среди них было много автоматчиков и даже была конница. Произошел бой. Попытка окружить нас не удалась, благодаря смелому сопротивлению, стойкости и умелому ведению боя с нашей стороны. Мы даже не имели потерь, в то время, как враг имел убитых и раненых.

10 декабря 1941 г. тов. Шматков, возглавлявший наш Знаменский отряд, дал нам распоряжение уйти в подполье и оставаться в подполье до особого его распоряжения. Я ушел в Вяземский район Жулинский сельсовет в деревню Аракчеево, где и жил в пустой хате вместе с директором совхоза из Ельнинского района Ивановым Сергеем Михайловичем.

10 января 1942 г. к нам пришел один окруженец Семенов Михаил из Челябинской области, который проживал в деревне Лутное Беляевского сельсовета Знаменского райна, который сказал, что по распоряжению Шматкова мы должны прибыть к месту сбора в поселок Родня Беляевского сельсовета.

В это время 33 армия прорвалась в совхоз Кобелево, перейдя линию фронта. Мы объединились с разведкой 33 армии и совместно отправились на Жулино, вслед отступавшим от Темкино немцам.

В разведке 33 армии были тогда бойцы Петров, Егоров и Васильев. Была нами по дороге на Аракчеево устроена засада на 2 подводы с немцами. В результате убили 2-х немцев, а комендант и 13 солдат немецких уехали. Два мальчика-подводчика из деревни Аракчеево уехали с нами.

Наша разведка захватила село Жулино, причём нам помог подостпевший взвод разведки 33 армии.

Все вместе мы отправились настречу немцам в деревню Лядное, где взяли в плен 94 немца и захватили 120 лошадей. Этих лошадей мы отправили в 33 армию, а немцев всех расстреляли, лишь одного мы оставили в живых - командира немецкого взвода, чтобы его там допросили.

После этого мы объединились с 33 армией и действовали совместно. 33 армия занимала следующие сельсоветы: Блохинский, Краснинский, Дрожжинский, потом Сафоновский, Александровский, Беляевский Знаменского района и Шумихинский Вяземского района. Так же занимали Жулинский сельсовет, часть Лосьминского сельсовета Знаменского района. Занимали 2 сельсовета Темкинского района.

Товарищ Шматков организовал по эту сторону Знаменки советский район, а мы были отделелны от них. Мы были в восточной стороне района, а они - в западной части. Однако наша разведка ходила к ним, а их разведка - к нам.

Мы занимали линию обороны, причём она проходила от Тетерино Блохинского сельсовета Знаменского района и до Гатишино Александровского сельсовета Знаменского района, затем между Лосьмино - Жулино, деревня Манулино, к Темкину до совхоза Кобелево.

Мы держали оборону в течение 2-х с половиной месяцев после наступления на Вязьму дивизий 33 армии.

Это было 2-3 февраля 1942 г. Тогда нами была освобождена Ямская Слобода - пригород Вязьмы, который мы держали 12 часов…

Вскоре было получено распоряжение генерала Ефремова о том, чтобы отступать, т.к. кавкорпус генерала Белова на соединение с нами не пошел, а пошел в наступление на Дорогобуж, чтобы перерезать железную дорогу Минск - Москва и лишить немцев подвоза подкреплений и техники на передовые позиции фронта.

От Вязьмы мы отходили с боями, отстреливаясь от наседавших на нас немцев. Отходили мы на свои старые позиции.

Враг бросил тогда на нас от Юхнова танки. Их было штук 18. В результате мы потеряли около 200 человек, но атаку немцев всё-таки отбили.

Линию обороны мы держали до 15.03.42 г., после чего было получено распоряжение отступить и мы организованно отступали в направлении совхоза Кобелево. Согласно распоряжению командования мы должны были здесь соединиться с частями 43 армии, для чего нам нужно было прорваться через линию фронта.

С 20 по 22 марта 1942 г. шли упорные бои на прорыв немецкой обороны к частям Красной Армии «Беловского фронта» в районе Шумихинского и Слободского сельсоветов и в части Юхновского района.

23 марта 1942 г. нами был совершен переход через реку Угра и занята часть немецкой обороны, но мы там удержаться не смогли, пришлось обратно нам оступать за Угру. Таким образом соединиться с частями кавкорпуса генерала Белова и частями Красной Армии на востоке нам не удалось.

Начались ожесточённые бои. Немцы начали теснить 33 армию со всех сторон и положение наше стало очень тяжелым и опасным. В это время была ранена жена генерала Ефремова, был ранен тяжело и он сам. Тогда, сознавая всю тяжесть своего положения, он пристрелил её и застрелился сам, предпочиная смерть плену. Опасность попасть в руки к немцам была для него в его положении очевидной.

Надо сказать, что по распоряжению генерала Ефремова мы тянули за собой 900 человек раненых. Тут же был и мой сын, раненый во время одного из боёв, когда возле него разорвалась вражеская мина.

Генерал Ефремов поставил перед нами задачу - вывести всех раненых на Большую землю. К этому времени у нас оставалось до 3-х с половиной тысяч боеспособных бойцов и 900 человек раненых, а к немцам подбросили большое подкрепление как с тыла, так и с фронта, откуда они сняли большое количество своих войск, чтобы только расправиться с партизанами, которые наносили им большой урон: выводили из строя их технику, не давали им возможности свободно передвигаться по оккупированному Знаменскому району.

Немцы двинули сюда против партизан до 10 танков, много артиллерии, миномётов, а у нас осталось только личное оружие, ведь в силу отсутствия снарядов пришлось нам взорвать наши орудия, миномёты.

Итак, мы сражались теперь против танков, авиации, тяжёлой артиллерии, лишь с винтовками, автоматами пулемётами и ПТРами. Немцы сжимали кольцо окружения, котрое было теперь радиусом в 3 километра и весь этот участок лесов находился под обстрелом.

После смерти генерала Ефремова командование отрядами приняли на себя капитаны и лейтенанты.
Они дали команду выходить небольшими группами через немецкую оборону в Брянские леса для соединения там с местными партизанами, вернее им был брошен клич: спасайся, кто как может!

Когда части генерала Ефремова расходились по-одиночке, мелкими группами, то тело генерала осталось в лесу, правда, его несколько закопали, но не глубоко.
Наши бойцы, попавшие в плен к немцам, рассказали о том, что в лесу находится могила командарма Ефремова и немцы поехали туда, вырыли его тело и перевезли в село Слободку, где с воинскими почестями похоронили останки нашего генерала возле церкви.

Население потом рассказывало, что на могиле генерала Ефремова выступил немецкий генерал, который отметил доблесть и решительность генерала и командарма, что Ефремов предпочед смерть нежели плен. Говорят, что немецкий генерал сказал так: слава генералу за его стойкость и мужество при защите своей Родины.

20 апреля 1942 г. я вместе с группой товарищей в количестве 12-16 человек, без командного состава, двинулись в направлении Брянских лесов, чтобы объединиться с партизанами тех мест, но были задержаны немцами, стоявшими в обороне в районе села Климова Завода. Здесь проходила их вторая линия обороны. Нас взяли в плен.

Допрашивал нас немецкий комендант, причём допрос сводился к тому, чтобы выведать какое количество войск у нас было, как мы были вооружены, но ни один из нас ничего не сказал, за что мы были посажены в амбар Климова Завода.

Часов в 12:00 дня 20 апреля 1942 г. к нам была посажена ещё одна группа наших бойцов, причём здесь же была с ними одна наша санитарка, захваченная на второй линии обороны немцев. Их привезли сюда после соответствующего допроса.

А на следующий день, т.е. 21 апреля 1942 г. мы в количестве 21 человека были отправлены из этого амбара в деревню Лужки и здесь нас снова заперли в амбар, причём предварительно нас всячески пытали: извивали и пытали, спрашивали одно и тоже - сколько было здесь живой силы в армии генерала Ефремова? Как вооружена была армия? Куда девались люди? Где техника?...